Неточные совпадения
В маленьком грязном нумере, заплеванном
по раскрашенным пано
стен, за тонкою перегородкой которого слышался говор, в пропитанном удушливым запахом нечистот воздухе, на отодвинутой от
стены кровати лежало покрытое одеялом тело. Одна рука этого тела была сверх одеяла, и огромная, как грабли, кисть этой руки непонятно была прикреплена к тонкой и ровной от начала до средины длинной цевке. Голова лежала
боком на подушке. Левину видны были потные редкие волосы на висках и обтянутый, точно прозрачный лоб.
Кабинет Карандышева. Комната, меблированная с претензиями, но без вкуса; на одной
стене прибит над диваном ковер, на котором развешано оружие. Три двери: одна посредине, две
по бокам.
Шипел паровоз, двигаясь задним ходом, сеял на путь горящие угли, звонко стучал молоток
по бандажам колес, гремело железо сцеплений; Самгин, потирая
бок, медленно шел к своему вагону, вспоминая Судакова, каким видел его в Москве, на вокзале: там он стоял, прислонясь к
стене, наклонив голову и считая на ладони серебряные монеты; на нем — черное пальто, подпоясанное ремнем с медной пряжкой, под мышкой — маленький узелок, картуз на голове не мог прикрыть его волос, они торчали во все стороны и свешивались
по щекам, точно стружки.
По бокам лестницы тянулась живая
стена из экзотических растений, а внизу, на мраморных пьедесталах, покоились бронзовые тритоны с поднятыми кверху хвостами, поддерживая малюток-амуров, поднимавших кверху своими пухлыми ручонками тяжелые лампы с матовыми шарами.
Терраса была защищена от солнца маркизой, а с
боков были устроены из летних вьющихся растений живые зеленые
стены.
По натянутым шнуркам плотно вился хмель, настурции и душистый горошек. Ляховский усталым движением опустился на садовый деревянный стул и проговорил, указывая глазами на двор...
Идти прямо
по тропе опасно, потому что карниз узок, можно двигаться только
боком, оборотясь лицом к
стене и держась руками за выступы скалы.
Он хотел сказать что-то, но только зашипел и, шаря руками вверху, внизу,
по бокам, задыхаясь, с подгибавшимися коленками, перебрался из одного стойла в другое… в третье, почти доверху набитое сеном, толкнулся в одну
стену, в другую, упал, перекатился через голову, приподнялся и вдруг опрометью выбежал через полураскрытую дверь на двор…
Комната, в которую Стрелов привел Петеньку, смотрела светло и опрятно; некрашеный пол был начисто вымыт и снабжен во всю длину полотняною дорожкой;
по стенам и у окон стояли красного дерева стулья с деревянными выгнутыми спинками и волосяным сиденьем; посредине задней
стены был поставлен такой же формы диван и перед ним продолговатый стол с двумя креслами
по бокам; в углу виднелась этажерка с чашками и небольшим количеством серебра.
За
стеною тюрьмы сухо хлопнуло что-то, — был слышен тонкий звон разбитого стекла. Солдат, упираясь ногами в землю, тянул к себе лошадь, другой, приложив ко рту кулак, что-то кричал
по направлению тюрьмы и, крикнув, поворачивал туда голову
боком, подставляя ухо.
Благодаря яркому освещению эта большая комната с голыми
стенами, оклеенными белыми обоями, с венскими стульями
по бокам, с тюлевыми занавесками на окнах, казалась особенно пустой.
Комната женщины была узкая, длинная, а потолок её действительно имел форму крышки гроба. Около двери помещалась печка-голландка, у
стены, опираясь в печку спинкой, стояла широкая кровать, против кровати — стол и два стула
по бокам его. Ещё один стул стоял у окна, — оно было тёмным пятном на серой
стене. Здесь шум и вой ветра были слышнее. Илья сел на стул у окна, оглядел
стены и, заметив маленький образок в углу, спросил...
Околоточный сел за стол и начал что-то писать, полицейские стояли
по бокам Лунёва; он посмотрел на них и, тяжело вздохнув, опустил голову. Стало тихо, скрипело перо на бумаге, за окнами ночь воздвигла непроницаемо чёрные
стены. У одного окна стоял Кирик и смотрел во тьму, вдруг он бросил револьвер в угол комнаты и сказал околоточному...
Она была очень длинная; потолок ее был украшен резным деревом;
по одной из длинных
стен ее стоял огромный буфет из буйволовой кожи, с тончайшею и изящнейшею резною живописью; весь верхний ярус этого буфета был уставлен фамильными кубками, вазами и бокалами князей Григоровых; прямо против входа виднелся, с огромным зеркалом, каррарского мрамора […каррарский мрамор — белый мрамор, добываемый на западном склоне Апеннинских гор.] камин, а на противоположной ему
стене были расставлены на малиновой бархатной доске, идущей от пола до потолка, японские и севрские блюда; мебель была средневековая, тяжелая, глубокая, с мягкими подушками; посредине небольшого, накрытого на несколько приборов, стола красовалось серебряное плато, изображающее, должно быть, одного из мифических князей Григоровых, убивающего татарина;
по бокам этого плато возвышались два чуть ли не золотые канделябра с целым десятком свечей; кроме этого столовую освещали огромная люстра и несколько бра
по стенам.
Прежде это были две комнаты, но за несколько лет выломали разделявшую их
стену и для поддержания потолка оставили нишу, подпертую
по бокам двумя колоннами; для устройства сцены это было чрезвычайно удобно.
Отворив дверь, Эдвардс вошел к крошечную низкую комнату, расположенную под первой галереей для зрителей; нестерпимо было в ней от духоты и жары; к конюшенному воздуху, разогретому газом, присоединялся запах табачного дыма, помады и пива; с одной стороны красовалось зеркальце в деревянной раме, обсыпанной пудрой; подле, на
стене, оклеенной обоями, лопнувшими
по всем щелям, висело трико, имевшее вид содранной человеческой кожи; дальше, на деревянном гвозде, торчала остроконечная войлоковая шапка с павлиньим пером на
боку; несколько цветных камзолов, шитых блестками, и часть мужской обыденной одежды громоздились в углу на столе.
Иногда вечерами, кончив работу, или в канун праздника, после бани, ко мне в пекарню приходили Цыган, Артем и за ними — как-то
боком, незаметно подваливался Осип. Усаживались вокруг приямка перед печью, в темном углу, — я вычистил его от пыли, грязи, он стал уютен.
По стенам сзади и справа от нас стояли полки с хлебными чашками, а из чашек, всходя, поднималось тесто — точно лысые головы, прячась, смотрели на нас со
стен. Мы пили густой кирпичный чай из большого жестяного чайника, — Пашка предлагал...
Прильнув лицом к щели в
стене сеней, я обомлел в удивлении: хозяин, прижав локти к
бокам, мелкими прыжками бегал
по двору, точно его, как лошадь, кто-то гонял на невидимой корде.
К передней
стене пуховики пестрые уложены,
по бокам висят ковры дорогие; на коврах ружья, пистолеты, шашки — всё в серебре.
Когда он понял, что она умерла, он вдруг вспрыгнул, ощетинился, стал хлестать себя хвостом
по бокам, бросился на
стену клетки и стал грызть засовы и пол.
Володя спустился в кают-компанию и подошел к старшему офицеру, который сидел на почетном месте, на диване, на конце большого стола,
по бокам которого на привинченных скамейках сидели все офицеры корвета.
По обеим сторонам кают-компании были каюты старшего офицера, доктора, старшего штурмана и пяти вахтенных начальников. У
стены, против стола, стояло пианино. Висячая большая лампа светила ярким веселым светом.
Андрей Иванович пролежал больной с неделю. Ему заложило грудь, в левом
боку появились боли; при кашле стала выделяться кровь. День шел за днем, а Андрей Иванович все не мог освоиться с тем, что произошло: его, Андрея Ивановича, при всей мастерской отхлестали
по щекам, как мальчишку, — и кто совершил это? Его давнишний друг, товарищ! И этот друг знал, что он болен и не в силах защититься! Андрей Иванович был готов биться головою об
стену от ярости и негодования на Ляхова.
Посредине он двух этажей, а
по бокам его идут два одноэтажные флигеля; правый из них отделяет господский двор от заводской базарной площади, посреди которой воздвигнут красивый храм, а левый флигель упирается в то длинное каменное здание, вдоль
стены которого мы только что ехали.
Народ облепил одну
стену и выглядывал из-за главных ворот, обступал катафалк, крытый белым глазетом, с белыми перьями
по бокам и посредине.
По правую сторону возвышалась гора, которой не тронутую временем отлогость покрывал с подошвы до гребня сосновый лес, немного протянувшийся
по нем мрачною оградою и вдруг вразрез остановившийся; далее самая вершина горы была на довольно большое пространство обнажена, а желто-глинистый
бок ее, до самого низу, обселся в виде прямого, как
стена, утеса.
Вторая комната удивила ее не меньше первой. Это была, по-видимому, столовая. И здесь все поражало своей крикливой, убогой роскошью. Старые, поломанные стулья чередовались с высокими кожаными табуретами. В открытом буфете была расставлена наполовину перебитая посуда. На
стенах висели деревянные тарелки, резные плоды, блюда и расписные чучела гусей и фазанов. A на столе лежала грязная, порванная в нескольких местах скатерть и стоял с проломанным
боком никелевый самовар.
Стены ее были обиты алым бархатом с раскиданными на нем серебряными и золотыми звездочками, а
по бокам воткнуты были красивые, позолоченные стрелы, как бы поддерживая эти богатые обои.